Международная команда исследователей из Германии, Грузии, Армении и Норвегии впервые подробно проанализировала древнюю ДНК 230 человек, живших на территории Южного Кавказа. Образцы были собраны с 50 археологических памятников в Грузии и Армении. Результаты, опубликованные в журнале Cell, помогли проследить, как менялось население региона с 3500 года до н. э. до раннего Средневековья.
Исследование показало: несмотря на многочисленные культурные изменения, генетический профиль народов региона оставался удивительно стабильным. Как объясняет популяционный генетик Харальд Рингбауэр:
«Сохранение глубоко укоренившегося местного генофонда на протяжении тысячелетий — это исключение на фоне других регионов Западной Евразии, где происходили массовые миграции».
Но и без миграций не обошлось. Участники позднего бронзового века (около 1500–1000 гг. до н. э.) несли гены жителей Анатолии и степных кочевников. Это отражает не столько переселения, сколько активный культурный и экономический обмен — к примеру, распространение кочевого скотоводства.
Одно из самых ярких открытий — намеренная деформация черепа у жителей Пиренейского царства в Восточной Грузии (раннее Средневековье). Ранее считалось, что эта практика пришла от кочевых народов — гуннов или аваров.
Генетик Эйрини Скуртаниоти поясняет:
«Мы обнаружили людей с деформированными черепами, которые действительно были мигрантами из Центральной Азии. Но большинство — местные жители. Это пример того, как культурные практики могут передаваться без массовых переселений».
Лиана Битадзе из Тбилисского госуниверситета отмечает, что анализ ДНК стал прорывом по сравнению с прежними морфологическими методами, добавив:
«Теперь у нас есть новые, более точные доказательства происхождения этих людей».
С ростом городов и распространением христианства (в конце античности) увеличилась и индивидуальная мобильность. Это значит, что люди стали чаще перемещаться между регионами, вступая в смешанные браки и передавая культурные практики. Как подчеркивает Сяовэнь Цзя из Мюнхенского университета:
«Кавказ был и барьером, и коридором миграций. Мы видим, как усилилась мобильность в формирующихся городских центрах».
Это особенно значимо для регионов, которые ранее редко попадали в фокус археогенетических исследований.
