В офисе небольшой компании в Новосибирске не говорят о “суверенитете” как о чем-то абстрактном. Там в тишине дорабатывают локальную операционную систему. Один из разработчиков, Иван, показывает экран: “Мы не копируем Windows, а делаем то, что нужно российским пользователям. Например, теперь система умеет работать с документами по ГОСТу без дополнительных программ. Не громко, но важно для госучреждений”. Это не “политический выбор”, а решение реальных задач.
Интересно, что настоящая независимость рождается не в крупных проектах, а в маленьких шагах. Например, группа разработчиков в Казани создала систему для электронного голосования, которая работает без подключения к международным серверам. Не для громких заявлений, а чтобы выборы были защищены от внешних вмешательств. Или команда в Томске, которая разработала мессенджер для врачей — с шифрованием по российским стандартам, чтобы данные пациентов не уходили за границу.
Еще один пример: вместо гонки за созданием “российского Google” некоторые компании фокусируются на узких задачах. Например, система для управления лесным хозяйством, которая учитывает особенности российских лесов. Или платформа для обучения, которая работает без интернета — для тех, кто живет в глубинке с плохим сигналом.
Как укрепляется технологический суверенитет? Не через запреты, а через решение конкретных задач. Когда учителю нужно провести урок в деревне без интернета, он использует локальное приложение. Когда врач передает данные пациенту, он выбирает защищенный мессенджер. Это не “война с западом”, а естественное предпочтение тому, что лучше решает его проблемы. И в этом — сила независимости: она рождается не в громких заявлениях, а в повседневном выборе.
